Проблемное наследие
Историк Илья Шпаков о сохранении исторической застройки Курска
Курские власти продолжают снос исторической застройки. На днях завершился аукцион на снос "особняка братьев Беньковских" – индивидуальный предприниматель избавит город от здания всего за 224 тысячи рублей.
Общественники собираются выходить на пикет и анонсируют сомнительные акции в защиту культурного наследия, но, похоже, их никто не воспринимает всерьез.
Почему в Курске до сих пор нет отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК)? Какие сложности существуют с объектами культурного наследия? Чем занято профессиональное сообщество? На эти вопросы ответил историк Илья Шпаков.
Общественники собираются выходить на пикет и анонсируют сомнительные акции в защиту культурного наследия, но, похоже, их никто не воспринимает всерьез.
Почему в Курске до сих пор нет отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК)? Какие сложности существуют с объектами культурного наследия? Чем занято профессиональное сообщество? На эти вопросы ответил историк Илья Шпаков.
Про ВООПИК
С ВООПИК ситуация сложная в том, кто будет во главе. Нужен местный совещательный совет. Желательно, из заинтересованных специалистов, но их нет. Те, что были активны ранее – разобщены и в какой-то степени выгорели в своей деятельности. Не менее важно, что нет местного лидера, который мог бы объединить и сплотить вокруг себя специалистов и неравнодушных к сохранению наследия граждан.
Пример формального совета – совет у нового управления по охране наследия: руководители организаций и профессура, которые абсолютно не занимаются историей архитектуры и наследием.
В Курске уже пытались сделать региональное отделение ВООПИК. Оно так и не заработало в полную силу из-за распада Краеведческого общества, поскольку из него и собиралось. Бугров с Манжосовым ругались, Степанов был сам по себе, в последние годы отошел и уже новыми исследованиями не занимался. Истфак КГУ не занимается профильными исследованиями в этой сфере. Виктор Владимирович Раков из Госархива что-то пишет изредка, но он ограничен во временных и человеческих ресурсах. Игорь Михайлович Плаксин из областного краеведческого музея в такой же ситуации.
С ВООПИК ситуация сложная в том, кто будет во главе. Нужен местный совещательный совет. Желательно, из заинтересованных специалистов, но их нет. Те, что были активны ранее – разобщены и в какой-то степени выгорели в своей деятельности. Не менее важно, что нет местного лидера, который мог бы объединить и сплотить вокруг себя специалистов и неравнодушных к сохранению наследия граждан.
Пример формального совета – совет у нового управления по охране наследия: руководители организаций и профессура, которые абсолютно не занимаются историей архитектуры и наследием.
В Курске уже пытались сделать региональное отделение ВООПИК. Оно так и не заработало в полную силу из-за распада Краеведческого общества, поскольку из него и собиралось. Бугров с Манжосовым ругались, Степанов был сам по себе, в последние годы отошел и уже новыми исследованиями не занимался. Истфак КГУ не занимается профильными исследованиями в этой сфере. Виктор Владимирович Раков из Госархива что-то пишет изредка, но он ограничен во временных и человеческих ресурсах. Игорь Михайлович Плаксин из областного краеведческого музея в такой же ситуации.
Дом братьев Беньковских
О проблемах
Я бы отметил следующие сложности, связанные с исторической застройкой:
— большое число выявленных объектов без обоснования;
— отсутствие у большинства реестровых объектов наследия паспортов, не определен предмет охраны и охранные обязательства;
— отсутствие у объектов наследия зон охраны;
— непонятные тормоза с указанием на кадастровой карте зон охраны объектов, что резко снизит возможности простого получения разрешений на застройку;
— сохранение средовой застройки возможно только в составе ансамблей зданий, но таких экспертиз управление не заказывает.
Я бы отметил следующие сложности, связанные с исторической застройкой:
— большое число выявленных объектов без обоснования;
— отсутствие у большинства реестровых объектов наследия паспортов, не определен предмет охраны и охранные обязательства;
— отсутствие у объектов наследия зон охраны;
— непонятные тормоза с указанием на кадастровой карте зон охраны объектов, что резко снизит возможности простого получения разрешений на застройку;
— сохранение средовой застройки возможно только в составе ансамблей зданий, но таких экспертиз управление не заказывает.
Про общественников
Ещё одна из проблем – отсутствие реальных общественников.
Нет популяризации наследия: актуальных сайтов, новых карт, книг, путеводителей, справочников. Никто не производит архивный поиск, не подает новые заявления на объекты, обладающие признаками объектов наследия.
Существующие сейчас группы, называющие себя общественными движениями, заняты в основном самопиаром. Елена Холодова – архитектор и единственный аттестованный эксперт Минкульта в области, попробовала взаимодействовать с такими активистами. Хотела в области провести ряд действий по консервации на одном из объектов. Но в одном из движений людей нет. В другом – люди есть, но они не хотят сталкиваться с первым движением.
В итоге и Холодова сейчас потеряла к этим "общественникам" интерес.
От действий таких "активистов" страдают все неравнодушные к наследию люди. Они перед властями представляют общественников как конченных идиотов, непонятно, что творящих, которые даже толком не могут сформулировать мысли.
Ещё одна из проблем – отсутствие реальных общественников.
Нет популяризации наследия: актуальных сайтов, новых карт, книг, путеводителей, справочников. Никто не производит архивный поиск, не подает новые заявления на объекты, обладающие признаками объектов наследия.
Существующие сейчас группы, называющие себя общественными движениями, заняты в основном самопиаром. Елена Холодова – архитектор и единственный аттестованный эксперт Минкульта в области, попробовала взаимодействовать с такими активистами. Хотела в области провести ряд действий по консервации на одном из объектов. Но в одном из движений людей нет. В другом – люди есть, но они не хотят сталкиваться с первым движением.
В итоге и Холодова сейчас потеряла к этим "общественникам" интерес.
От действий таких "активистов" страдают все неравнодушные к наследию люди. Они перед властями представляют общественников как конченных идиотов, непонятно, что творящих, которые даже толком не могут сформулировать мысли.
Об экспертах
У нас есть всего несколько людей, которые занимаются историей градостроительства и историей архитектуры Курска:
Енуков Владимир Васильевич – археология;
Озеров Юрий Владимирович – дореволюционная застройка (история зданий);
Михайленко Татьяна Георгиевна – дореволюционный генплан и застройка города;
Раздорский Алексей Игоревич – история курского городища/детинца;
Исаева Ирина Владимировна – генплан 1945 г.: планировка и застройка;
Гук Татьяна Николаевна – историческая масштабность в планировке и застройке Курска;
Холодова Елена Васильевна – архитектура дворянских усадеб;
Я специализируюсь на типизации застройки и рабочих поселках 1945-1957 гг.
У нас есть всего несколько людей, которые занимаются историей градостроительства и историей архитектуры Курска:
Енуков Владимир Васильевич – археология;
Озеров Юрий Владимирович – дореволюционная застройка (история зданий);
Михайленко Татьяна Георгиевна – дореволюционный генплан и застройка города;
Раздорский Алексей Игоревич – история курского городища/детинца;
Исаева Ирина Владимировна – генплан 1945 г.: планировка и застройка;
Гук Татьяна Николаевна – историческая масштабность в планировке и застройке Курска;
Холодова Елена Васильевна – архитектура дворянских усадеб;
Я специализируюсь на типизации застройки и рабочих поселках 1945-1957 гг.
О чиновниках
Основное бремя ответственности на управлении по охране наследия. Очень большое количество документов им надо писать. Тот же Дом Малевича так и не получил разработанных охранных обязательств, а как без них его можно продать? А для этого надо подготовить большое количество бумаг и проводить экспертизу.
И тут возникают вопросы: а кто работает в управлении сейчас? Кто эти люди, имеют ли профильное образование, опыт, знают ли что писать и как? Это риторические вопросы.
Плюс никто из общественников их постоянно не пытается пинать, какой-то шум информационный поддерживать. На общественное обсуждение экспертизы вывешиваются, но никто не заинтересован в их проверке – поскольку зачастую надо искать в архивах сведения и писать обоснованные отзывы. Это время, большое количество усилий, и не одним человеком должно делаться.
Основное бремя ответственности на управлении по охране наследия. Очень большое количество документов им надо писать. Тот же Дом Малевича так и не получил разработанных охранных обязательств, а как без них его можно продать? А для этого надо подготовить большое количество бумаг и проводить экспертизу.
И тут возникают вопросы: а кто работает в управлении сейчас? Кто эти люди, имеют ли профильное образование, опыт, знают ли что писать и как? Это риторические вопросы.
Плюс никто из общественников их постоянно не пытается пинать, какой-то шум информационный поддерживать. На общественное обсуждение экспертизы вывешиваются, но никто не заинтересован в их проверке – поскольку зачастую надо искать в архивах сведения и писать обоснованные отзывы. Это время, большое количество усилий, и не одним человеком должно делаться.
- Илья ШпаковКандидат исторических наук
© Проект «Чернозём»
